Побратимы Гора - Страница 88

Я мог, в какой-то мере, понять убийство, расчленение трупов, срезание и срывание скальпов там, где это касалось взрослых мужчин, воинов. В некотором смысле это было празднование победы, жизни, ликования и триумфа. Но я не мог понять и принять этого по отношению к женщинам и детям. Подтверждая мое мнение в этом вопросе, стоит отметить, что большинство воинов обычно оставляют подобную ужасную традицию, как снятие скальпов, для взрослых врагов мужчин. Кроме того, такие вещи более распространены среди молодых воинов, чем среди зрелых бойцов. Есть много предполагаемых объяснений этой традиции, имеющих отношение к таким понятиям, как оскорбление врага, запугивание остальных, и даже отсрочка или предотвращение прихода убитого из мира духов. Но я подозреваю, что самые близкие и наименее рационализированные объяснения лежат в плоскости освобождения и выражения эмоций, таких как ненависть, облегчение, восторг, радость победы и триумфа. Подобные обычаи среди большинства народов не так распространены, как среди краснокожих, но я думаю, что те, кто знаком с войной в любых самых отдаленных землях, легко найдут копии таких традиций. Они не ограничены степями к востоку от Гор Тентис. Они не неизвестны за пределами Прерий.

— Он — всего лишь ребенок, — плакал Кувигнака, качая мертвое тело, прижимаясь щекой к изуродованной голове, оголенному черепу, и порванной окровавленной коже. — Почему они сделали это?

— Я не знаю.

— Это сделали Желтые Ножи, — словно очнувшись, твердо сказал юноша.

— Возможно они, или те, кого назвали Киниямпи, — предположил я. — Я не знаю.

— Это сделали враги, — уверенно сказал Кувигнака.

— Да.

Кувигнака аккуратно положил тело мальчика, и посмотрел на меня.

— Научи меня убивать, — решительно потребовал он.

23. Кувигнака и рабыня

— Прячься, — скомандовал я шепотом.

Мы упали на землю позади вигвама. Пятеро Желтых Ножей, длинной колонной, верхом кайилах, быстро промчались мимо нас. Как только последний миновал наше убежище, я выскочил позади отряда. Стрела должна войти чуть ниже края левой лопатки. Выстрел должен быть сделан достаточно быстро, чтобы всадники не успели удалиться на дистанцию, недоступную для малого лука, но в тоже время, стрелять надо с расстояния достаточного для того чтобы топот лап кайилы заглушил звон тетивы. Я наложил на лук следующую стелу.

— Теперь они не узнают в какой именно момент их осталось четверо, — объяснил я.

— Прекрати это, — велел я, когда Кувигнака присел у тела. — Мне это не нужно.

Но Кувигнака уже крепил на своем поясе, темный и окровавленный трофей, сразу испачкавший белую ткань его платья.

— Нам нужны кайилы, — напомнил я.

— Мы их получим, — заверил меня Кувигнака.

— О! — закричала женщина, одна из двух, голых и связанных, сидящих на земле широко расставив ноги.

Желтый Нож извивался в пыли рядом с ними, только что познакомившись с копьем Кувигнаки.

Женщина кричала. Кувигнака дернул копье, освобождая его из затихшего трупа. Она начала рыдать испуганно и истерично.

— А ну тихо, рабыня, — зарычал на нее Кувигнака.

Она в ужасе смотрела на него и рыдала в голос. Мой друг, недолго думая, ударил ее по щеке древком своего копья. Такое обращение рабыни понимают сразу. Ее вскрик, мог привлечь внимание других Желтых Ножей. А уж ее вой, и вовсе мог передать им, что произошло что-то необычное. Она завалилась на бок в грязь, и еще раз взглянув на Кувигнаку, быстро отвела от него свои глаза. Парень очень зло смотрел на нее, и женщина задрожала. Это свободная женщина может часто и безнаказанно сердить мужчину, на то она и свободная, но такая свобода редко распространяется на рабыню. Если рабыня рассердила мужчину, то она очень хорошо знает, какие могут быть последствия у ее действий. Она отлично понимает, что она уязвима, что она собственность и объект для наказаний, что она может быть мгновенно привлечена к ответу, и скорее всего, будет привлечена к ответу, причем очень быстро за любую неудовлетворенность, которую она, возможно, вызвала.

— Здесь нет кайил, — отметил я, не понимая, зачем Кувигнака решил заглянуть сюда.

— Это место было, или назначено быть, местом сбора, — пояснил Кувигнака, кивая на двух женщин, одна из которых сидела на земле с широко разведенными ногами, а другая сейчас валялась на боку со связанными особым способом руками и ногами.

— Значит, Ты думаешь, что девушек должны или пригнать сюда, или забрать отсюда? — догадался я.

— Да, — ответил Кувигнака, — судя по методу обездвиживания, который не предлагает, что они вскоре будут уведены отсюда, я думаю, что женщин сюда собирают.

— Понятно, — кивнул я.

По-видимому, мужчины будут приезжать в это место на кайилах, чтобы пригнать еще женщин, или, собрав достаточное стадо, угонять их. Значит, все, что нам нужно, это немного подождать.

— Нам не стоит ждать слишком близко с этим местом, — предложил я, — воины, пребывающие сюда, могут заметить отсутствие надсмотрщика.

— А мы сейчас поищем следы, — предложил Кувигнака. — Не думаю, что это будет трудно.

— Интересно, что здесь, был охранник, — отметил я, припомнив, что в другом месте сбора женщин никто не охранял.

— Я думаю, это указывает на то, что мы, наконец, приблизились к центру сопротивления Кайил, — предположил краснокожий.

— Еще приблизительно пять ан до заката, — напомнил я.

— К тому времени я надеюсь добыть кайил и присоединиться к остальным, — сказал Кувигнака.

Я кивнул. Если планируется прорыв из захваченного стойбища, да еще и с беженцами, то наиболее эффективно было бы его осуществлять после наступления темноты.