Побратимы Гора - Страница 54

— Иди, — скомандовал я.

Она поползла к расстеленной шкуре. Присев на ней, она посмотрела на ее края. Это был ее остров безопасности, или возможной безопасности. Она знала, вне этого островка, в течение следующего ана, ее ждет хлыст и боль, что ее ждет на нем, она пока не знала. Конечно, это была известная хитрость дрессировщиков рабынь, обычно используемая только со свежими невольницами, молодыми и неопытными девушками, боящимися сексуальных аспектов их рабства. Их заводят в большую комнату, обычно пустую, или почти пустую, исключая большую постель. Там им сообщают, что их будут пороть где угодно в комнате за исключением постели, но возможно могут, ударить и на ней. Само собой разумеется, девушки бросаются к кровати и боится оставлять ее в течение всего назначенного им срока, видя в ней место возможного убежища, несмотря на то, что именно там и будет иметь место ее сексуальная эксплуатация и обладание ими. Некоторые тренеры, если остаются недовольны, могут сбросить девушку, и заняв место между нею и кроватью, нанести ей несколько ударов плетью, прежде чем позволить запрыгнуть назад. Там, в месте возможной безопасности у нее будет шанс еще раз отчаянно попробовать, быть более приятной. Кстати это может быть единственный раз в месяц, когда девушка будет спасаться на кровати. Пока навыки рабыни не улучшаются, ее местом безопасности могут оказаться меха, или циновка, или даже голые камни или кафель, в ногах постели. Действительно, многие рабовладельцы даже превосходных рабынь отправляют спать в ногах своей кровати. Возможно, уже слишком очевидно, что данное упражнение, с таким оригинальным использованием кровати, должно переломить страх новообращенной рабыни перед постелью и поощрить видеть это в выгодном свете, как место относительной безопасности, комфорта и удовольствия. Возможно, во враждебном окружении она пожелает его защиты и значимости, и захочет поскорее там очутиться. Позже, конечно, исходя из более возвышенных причин, она придет к тому, чтобы смотреть на постель с еще большим рвением и привязанностью. На ней ей разрешат служить ее господину и на ней, она в свою очередь, почувствует его прикосновения, как любящая отдающая себя рабыня.

— Сядь на левое бедро, — велел я. — Вытяни правую ногу, ладонями обопрись на покрывало.

— Вы не можете убить меня, — предупредила она. — Я принадлежу не Вам!

— Это — спорный вопрос, — ответил я. — Поскольку я держу украшенный бисером хлыст, как мне кажется, в этом контексте, я действительно имею такие права по отношению к тебе. Во всяком случае, даже если я этого не сделаю, то моя жалоба мальчишкам, переданная ими твоему владельцу, конечно, будет рассмотрена. А уж он тогда будет решать, заслуживает ли твое неповиновения или возникшие трудности того, чтобы наказать тебя смертью. А так как Ты — стадная девка, то сомневаюсь, что он будет долго думать над этим вопросом. Вот так-то лучше, — усмехнулся а, когда она приняла положение, которое я предписал.

— Пожалуйста, не жалуйтесь мальчишкам, — запросила она. — Они очень жестокие!

— Они не жестокие. Они — всего лишь хорошие пастухи, — поправил я.

— Когда я не смогла их ублажить, они избили меня хлыстами, — пожаловалась она.

— Не волнуйся, — сказал я, и тут же предупредил: — Если я не буду доволен, я сам умею хорошо обращаться с хлыстом. А потом я решу уже решу, жаловаться твоим пастухам или нет.

Она застонала.

— У тебя хорошая изящная фигура рабыни, — отметил я, рассмотрев ее в этой позе. — Вы можешь поблагодарить меня.

— Спасибо, Господин.

— Многих волнует вопрос, почему же, тогда Ты настолько никчемна. Ты стоила шкуру, затем два ножа, а в конце только зеркало. Теперь Ты докатилась до стада. Почему тебя ценят столь низко?

— Я не знаю, Господин.

— Мальчики сказали мне, что Ты — кусок льда.

— Что я могу поделать с этим, если я невосприимчива? — спросила она. — Такова моя природа.

— Я также заметил, что Ты высокомерна и неприветлива. Таким образом, с какой стороны не посмотри, Ты — никудышная рабыня.

Она раздраженно дернула головой, за что я тут же сильно хлестнул ее, по правому бедру. Она вскрикнула от резкой боли, и посмотрела вниз, на край шкуры.

— На твоем месте я бы дважды подумал, прежде чем я стал издавать сердитые звуки или нетерпеливые жесты, — посоветовал я своей подопечной.

— Да, Господин, — всхлипнула девушка.

— Ты находишь мужчин привлекательными?

— Какое это имеет значение, если я в любой момент могу быть ими изнасилован для их удовольствия? — спросила она.

— Ты находишь их привлекательными? — повторил я свой вопрос, поднимая хлыст.

— Иногда, — призналась она, — они заставляют меня чувствовать себя неловко.

— Каковы были твои отношения с мужчинами до порабощения?

— Неужели Ты не можешь просто взять меня и использовать?

— Говори, — сказал я, и вновь продемонстрировал хлыст.

— Когда-то, несмотря на то, что была гордой свободной женщиной Ара, я чувствовала желание вступить в семейные отношения с мужчиной.

— Понятно, — кивнул я поощрительно.

— Я решила, что разрешу некоторым из них, на основе моего собственного тщательного отбора, рассмотрев их со всех сторон и в разных ситуациях, познакомиться со мной, чтобы я могла бы, из числа их, выбрать достойного моей дружбы. Тогда, возможно через какое-то время, если бы я почувствовала себя настолько готовой, и если бы он был полностью приятным и совершенно подходящим мне, то я могла бы принять его предложение о вступлении в семейные отношения со мной.