Побратимы Гора - Страница 5

— Есть альтернатива, — с некоторой надеждой проговорил Грант. — Разве Ты не видишь? Он выжидает.

— Чего? — не понял я.

— Ошейник, — подсказал торговец.

— Никогда, — отрезал я.

— Пожалуйста, Татанкаса, — попросил Кэнка. Так он назвал меня, когда узнал, что я был готов биться со всеми его мужчинами. Это слово означает «красный бык». «Tatanka» переводится как бык кайилиаука, а суффикс «sa» означает красный. В языке Кайил, как на большинстве языков Прерий, прилагательное обычно следует за существительным. Назвать подобным именем кого-либо, означало выказать ему свое уважение.

— Пожалуйста, — попросил Кувигнака.

— Пожалуйста, — поддержал его Грант.

В каком-то оцепенении, я расстегнул свой пояс. Я обернул этим поясом ножны своих меча и ножа, и вручил сверток Гранту. Я сам разоружился.

Раздалась громкая команда на Кайила, и один из дикарей, спрыгнул на землю. Кэнка бросил ему ошейник, немедленно завязанный на моей шее.

— Раб, — глумился Хси уже надо мной, но я не ответил.

— Бледнолицые, — сказал Хси, презрительно, указав на меня и Гранта.

— Да, — с веселой улыбкой признал Грант очевидное.

— Как получилось, что раб, обут в мокасины и сидит верхом на кайиле? — издеваясь, спросил Хси.

— Это разрешено Кэнкой, — объяснил Кувигнака.

— Спешиться. Снять мокасины и всю остальную одежду, полностью, — приказал мне Хси.

— Он не твой раб, — возмущенно напомнил Кувигнака.

— Но при этом он и не твой тоже, — заметил Хси.

Я спешился и разделся, сняв также и мокасины, выданные мне Кэнкой. Я передал снятые одежду и обувь, Гранту, и встал перед кайилой Хси. Теперь на мне остался только расшитый бисером кожаный ошейник, в который меня поместили две недели назад. Он был приблизительно полтора дюйма шириной. Цвета и узор выложенный бисером ясно указывали на то, что это собственность Кэнки. Это обычное дело среди краснокожих отмечать свое имущество подобным образом. Ошейник с идентичными цветами и узором, в стойбище, носила еще и прекрасная рыжеволосая девушка, прежняя мисс Миллисент Обри-Веллс, которая так поразила воображение верхового воина Кэнки. Оба наши ошейника были туго завязаны на горле. По прибытии в стойбище, узлы на них были повторно перевязаны лично Кэнкой. На этот раз это было сделано узлом подписи, выполненным таким образом, что только изобретатель узла знал, как его следует завязывать. Это дает ему возможность сразу определить, был ли узел развязан и связан повторно в его отсутствие. Кстати, удалить такой ошейник без разрешения — смерть для раба. Нужно ли объяснять, что рабы краснокожих даже не думают снять их. Они берегут свои ошейники.

— Раб, — высокомерно заявил Хси.

Конечно одно различие, между ошейником девушки и моим собственным все же было. Ее ошейник был меткой истинной рабыни во всех смыслах этого слова, тогда как мой, хотя и идентичный, служил почти что знаком защиты. Будучи рабом Кэнки, я имел свое место и свой статус в стойбище Исбу, который, по-своему, защищал меня от нападений из чисто спортивного интереса, которым мог бы подвергнуться любой одинокий, свободный белый. Подобная защита была и у Гранта, но обусловлена она была его дружескими отношениями с племенем Кайил. В прошлом году он посетил их, и близко сошелся с Махпиясапой — Черными Тучами, который был гражданским вождем Исбу. И еще не в малой степени, благодаря его знанию их языка, который близок к наречию Пыльнонгих. Также, его ценность как торговца, была ясна всем мужчинам Кайилам. Они нуждались во многих товарах, которые он мог бы доставить в Прерии. Мужчины были рады таким вещам, как наконечники для охотничьих стрел и лезвия ножей, женщины приветствовали ткани, химические красители и бисер. Ну а главное, Грант был честным мужчиной, и довольно таки симпатичным к тому же. Ему нравилась Кайилы, как и Пыльноногие и Пересмешники.

За последние несколько дней, рассмотрев все обстоятельства, я пришел к выводу, что Кэнка не собирался распространять на меня истинной значение ошейника, который я носил. Этот символ приравнивал меня к ценному воинскому снаряжению. Кэнка был уважаемым и сильным молодым воином, настолько, что в недавнем сражении на западе, он был назначен Блотанхунком отряда Всех Товарищей. Это давало мне определенный престиж, хотя и в качестве его собственности, особенно, поскольку сам Кэнка относился ко мне с очевидным уважением. Он назвал меня Татанкаса — Красный Бык, что было благородным прозвищем с точки зрения краснокожих. Кэнка дал мне мокасины, разрешил мне одеваться в мою одежду. Дошло до того, что он позволил мне иметь, и даже пользоваться своей бывшей кайилой. Мне даже не пришлось оставаться на ночь в его вигваме, чтобы спать подле него. Я поселился вместе с Кувигнакой в старом изодранном вигваме, пожертвованном близким другом Кэнки Акихокой — «Тем, Кто Опытен». Практически в стойбище я был свободен, и мог заниматься, чем вздумается.

— На колени! — приказал мне Хси.

Я опустился на колени в высокую сухую траву, как было приказано, голый, в ошейнике Кэнки.

— Опусти голову, — скомандовал Хси.

Я исполнил и эту команду.

— В этом нет необходимость, — возмутился Кувигнака.

— Помалкивай Сиптопто! — прикрикнул Хси. — А не то я отправлю тебя ублажать воинов.

— Я тебя не боюсь, — храбро заявил Кувигнака.

— Ты говоришь излишне смело для женщины, — усмехнулся Хси.

— Я — мужчина, — крикнул Кувигнака.

Смелая речь, кстати, среди краснокожих обычно, допускается для их собственных свободных женщин. Да и то, если она становится слишком раздражающей, то она, как и любая другая женщина, может быть избита. Наоборот смелая речь, не может быть принята от рабынь краснокожих. Рабыни среди этих народов быстро узнают свое место, то самое место, в котором их держат с совершенством.